Лучшая в мире шерсть, навоз и много «милоты»: как заработать на альпака
На Дальнем Востоке начнут производить продукцию из шерсти альпака и органические удобрения. Новые направления планирует развивать резидент ТОР «Приморье», который осенью прошлого года начал реализацию проекта по созданию первого в ДФО агротуристического комплекса. О том, как построить «идеальную деревню» с нуля и сделать ее рентабельной менее, чем за полгода, рассказал основатель бизнеса Дмитрий Филиппов.
– Дмитрий, вы открыли первый на Дальнем Востоке парк альпака. Почему вы выбрали такое направление? У вас уже был какой-то опыт в агротуризме Или это впервые?
– Это первый мой опыт. До этого я занимался другими направлениями и до сих пор занимаюсь, а агротуризмом я хотел заняться очень давно. Знаете, все наши крупные дела связаны с мечтами из детства. И в детстве я мечтал – перед тем, как лечь спать очень часто думал, что хочу свой город построить. Но до города я пока не дорос, поэтому строю свою деревню, и в качестве ключевого якорного направления я выбрал парк альпак. Почему? Потому что мне кажется, что это животное интересное, его на Дальнем Востоке не было. Это сельскохозяйственное животное, что для меня очень важно, потому что заниматься просто зоопарком неинтересно. Я все-таки по натуре производитель, мне важно что-то создавать, и альпаки отлично для этого подходят. Они классные и милые, очень хорошо подходят для туризма, и при этом дают очень хорошую шерсть – лучшую в мире.
– То есть вы еще и шерстью занимаетесь?
– Пока нет. Мы только начинаем, так как альпак мы привезли совсем недавно. Привезли первую небольшую партию – всего 8 животных, чтобы как раз научиться с ними работать. Везли из разных регионов: часть из Нидерландов, часть из Германии. Мы смотрим, как они себя ведут, как адаптируются, сталкиваемся с какими-то их хроническими болезнями, стресс-факторами и так далее. И сейчас у нас уже очень богатый опыт работы с альпаками. Мы на связи с другими парками по всей России и не только. Один из наших друзей-коллег находится в Литве, мы с ним постоянно переписываемся, недавно у нас появились друзья в США – те, кто занимается альпаками.
– То есть санкции не влияют на взаимоотношения бизнеса разных стран? Прибалтика, США, животных везете из Нидерландов.
– Да, из Нидерландов, но путь очень сложный, санкции очень сильно усложняют. Сейчас у нас ветсоглашения остались с небольшим количеством стран, поэтому путь наших животных увеличивается. И если раньше можно было их возить раз в месяц, то сейчас – минимум полгода и больше: несколько карантинных блоков, попадают в Россию – снова карантин, приезжают во Владивосток – опять карантин.
– Во сколько обходится одно животное?
– Если округлить, то в среднем где-то миллион. Все зависит от курса, конечно. Мы покупаем уже в России животных, которых привозят из других стран, соответственно, если курс поменьше – животное стоит немножко дешевле, но в среднем – миллион.
– А почему из-за границы? В российских зоопарках где-то рядом нельзя их приобрести?
– Нет, к сожалению. Пока в России очень мало альпак для того, чтобы их просто продавать. Только начинается это направление. Первых альпак завезли где-то лет 7-8 назад, но это была маленькая частная ферма. На данный момент у них порядка 50 животных, она сильно не выросла. А вот так, чтобы активно, наверное, года два-три всего.
– Значит, вы не только первые на Дальнем Востоке, вы еще и один из первопроходцев вообще в России?
– Совершенно верно. Получается так.
– А насколько сложно было с нуля строить такой бизнес на Дальнем Востоке, и какие основные риски в вашем бизнесе?
– Сейчас, по прошествии времени, кажется, что не сложно, но на самом деле очень сложно. Этот бизнес я задумал еще два года назад. Примерно полтора года шла подготовка: я ездил по всем паркам альпак, жил там, общался с руководителями, изучал условия жизни альпак, как сюда их привезти – нужны были пути, потому что никто продавать животных не готов – у самих мало. Помимо этого, я изучал законодательную базу, различные ветдокументы, далее – персонал: нужно было найти специалистов, которые будут ухаживать за животными, обучить их, ну и землю найти. Это все – очень длинный путь. Какие риски? Ну, вот смотрите: мы находимся на Дальнем Востоке, животные чаще всего прибывают в хаб где-то в Подмосковье, сюда их доставить – это минимум 10 дней на автомобиле, если все хорошо, и машина едет. С автомобилем может случиться все, что угодно: какая-то авария, животным может быть слишком душно, слишком жарко или слишком холодно, недобросовестный водитель или сопровождающий, плохо покормил или еще что-то. И животное либо в плохом состоянии может приехать, либо может просто погибнуть в процессе из-за каких-то нюансов, а деньги тебе никто не вернет, потому что никто не страхует животных вот так сразу, либо страховка очень дорогая и нерентабельная. Далее здесь, на месте, адаптация. Мы же даже не знали, как животные будут себя здесь вести, мы предполагали примерно. Почему первых животных мы привезли из Нидерландов? Потому что там очень влажный климат, альпаки вообще влажность не очень любят, для них идеальная погода – это ветерок прохладный и сухой климат. В Нидерландах супер влажно, и альпаки уже адаптированы. Альпаки, которых мы привезли, они не из Южной Америки, они родились в Нидерландах, прожили там достаточно долгий период времени, и потом поехали к нам. Поэтому наш климат для них комфортный, в целом, они чувствуют себя замечательно, наши опасения не оправдались, все в этом плане хорошо со здоровьем. Какие еще риски: вообще интересно людям это будет или нет. Мы же не знаем, на самом деле, пока не попробуем.
– Но вы же изучали рынок?
– Понимаете, есть теория, а есть практика, и по факту может быть совсем другое. До последнего не было понятно: приедут к нам люди, будет интересно это направление, вообще ценно для людей то, что мы делаем, приносит это какую-то пользу? Мне-то кажется, что это классно и здорово, хорошая философия у компании, правильное позиционирование. Оно мне очень близко, я считаю, что это должно приносить радость, но будет ли это нужно людям – непонятно, это риск определенный. Как оказалось, много таких, кто разделяет со мной эти ценности, и к нам приезжает до сих пор достаточно большое количество людей.
– Большое – это сколько?
– В сезон – несколько тысяч в месяц.
– Вы сейчас зарабатываете только на входных билетах?
– У нас есть свой ряд сувенирной продукции, входные билеты и мастер-классы, то есть мы расширяем направления, появляется что-то еще.
– Вы резидент ТОР «Надеждинская» (сейчас переименована в ТОР «Приморье» – прим. ред.). Почему вы выбрали такой преференционный режим?
– Несколько факторов. Во-первых, как у резидента ТОР, у меня была возможность в упрощенном порядке взять землю. Во-вторых, Корпорация развития Приморского края, как мне кажется, – это супер удачный, очень хороший проект, в котором работают вовлеченные, заинтересованные люди, которые готовы оказать поддержку, чем могут. Они искренне хотят помочь. Для меня это было очень важно, потому что опыта ведения именно этого бизнеса не было. Есть нормативно-правовая база, связанная с документами, с оформлением, и они оказывают здесь очень хорошую поддержку – проводят консультации, мы с ними встречаемся, и в целом, каких-то проблем с взаимодействием никогда не было, только польза. Ну и, конечно, они помогли мне с землей, на которой я сейчас реализую свой инвестпроект.
– Полгода назад вы открылись. Что сейчас изменилось? Бизнес расширяется, может быть новые направления уже начинают запускаться?
– Мы расширяемся, как мне кажется, просто фантастическими скоростями. Это связано с тем, что мы абсолютно все деньги, которые зарабатываем, тут же вкладываем. Я принял решение, что пока не будет реализована, как минимум, первая очередь полностью, в другие места инвестировать я не буду, только в этот проект. Соответственно, есть хороший постоянный приток средств. Изначально, когда мы только открылись, был вольер с альпаками, очень маленький визит-центр, куда гости приходили и, собственно, все – больше ничего не было. На данный момент у нас уже протянуты электросети, мы постоянно увеличиваем мощности. В этом году есть амбиции увеличить до 1 МВт, этого нам хватит для реализации всех трех очередей. У нас появился водопровод, мы установили очистные сооружения. Мы в целом уже понимаем, как работать с альпаками и планируем, – самый благоприятный период будет в конце августа, в начале сентября, – привести сюда большую партию животных, которые нам позволят получать необходимое количество шерсти для того, чтобы перерабатывать ее в пряжу и из пряжи делать изделия. У нас есть предварительные договоренности с небольшими фабриками по переработке шерсти. В этом году мы пострижем альпак, будет несколько килограммов шерсти, как раз попробуем уже что-то из этого сделать. И второе направление, которое в этом году мы запустим, – это производство удобрения гранулированного. Так как альпака – это жвачное животное, у нее несколько желудков – проходит особая ферментация, плюс рацион питания обогащен огромным количеством витаминов, мюсли, качественное сено, – у нее очень качественный навоз получается. Мы его будем переделывать в удобрения на заводе и будем продавать, в основном, в частные руки небольшими объемами.
– Что с командой?
– С командой. Это было тоже такое переживание, потому что находимся мы далеко, а хотелось найти близких по духу людей, и команда нужна большая. Сейчас у нас 30 человек работает: гиды, администраторы, у нас есть министерство счастья, есть руководитель этого министерства. Он занимается уровнем радости наших сотрудников и гостей, есть технический состав – это клининг, техработники, есть зоологи, управление. И также мы перед открытием выложили форму, которую можно было заполнить, ответив буквально на 10 вопросов, и сейчас она тоже доступна, – абсолютно любой желающий, кто хочет быть с нами в команде, может ее заполнить, – и потом мы выбираем кандидатов. Вот в первый месяц порядка 500 заявок мы получили. Я удивлен, если честно. У меня никогда такого не было. Все говорят о кадровом голоде, и я в том числе по другим направлениям с ним сталкиваюсь, а в этом направлении как-то все вот так.
– Какова окупаемость у этого бизнеса? Сколько времени должно пройти, чтобы он начал приносить прибыль?
– Такой прямо цели не стоит – поскорее его окупить. Почему? Потому что все-таки хочется выстроить стабильный мощный фундамент, а для того, чтобы его выстроить, необходимы вложения. Я думаю, что так будет продолжаться еще несколько лет. Вы должны понимать, что это просто поле неосвоенное, там нет абсолютно ничего и никогда не было, там всегда росла картошка. И чтобы там организовать хорошую развитую инфраструктуру, инженерные сети и так далее, требуются огромные вложения. Изначально таких вложений у меня нет, поэтому все, что получается заработать, мы сразу туда [направляем], так что срок окупаемости, наверное, только растягивается. Мы зарабатываем хорошо, рентабельность достаточно высокая. Если говорить про успешность бизнеса, я считаю, что это очень успешный бизнес, один из самых успешных, который у меня был. Но туда невозможно не вкладывать, поэтому, когда он окупится, у меня даже нет предположений.
– Цифры назовете?
– Я могу вилку сказать. Во-первых, я не могу назвать точную цифру, потому что у нас не было даже годового цикла. Второе, у этого бизнеса есть сезонность, и в сезон, как правило, получается заработать, – по принципу Парето, – 80% всего дохода. Сейчас мы прошли только осень, и вот зима заканчивается. Мы не знаем, как будет летом и весной – непонятно. Но в целом, за этот период, я думаю, можно говорить: от 30 до 50 млн в этом направлении валовой доход. Из них, понятно, большое количество уходит на зарплаты, на содержание животных, огромные деньги на инфраструктуру, на ремонт, потому что содержание территории – это постоянно что-то ломается, зимой что-то перемерзает, что-то лопается, что-то выходит из строя, что-то проседает и так далее. И над этим нужно постоянно работать.
– Ну вы еще и открылись в несезон. Летом же гостей много, как правило.
– Непонятно. Вот, смотрите: мы открылись 1 сентября, примерно 25 августа сообщили о том, что открываем запись на экскурсии, и за несколько часов мы получили больше тысячи заявок. Так продолжалось 3-4 дня. За несколько дней 10 человек кое-как обработали все эти заявки, потому что отвечаешь на одну – получаешь 10, и мы заполнили запись до конца ноября. Все дни. Поэтому в сезон или в несезон – сложно понять. Мне кажется все-таки это самый основной сезон. Я слушаю коллег – сентябрь, октябрь, ноябрь – стоят еще теплые дни, не так жарко, море уже закончилось и не хочется туда ехать, нужен какой-то альтернативный отдых. Ну и гости еще есть.
– Вообще, агротуризм сейчас среди путешествий по России занимает не более 1,5%. Но, судя по вашим словам, у этого направления большой потенциал. Или это все-таки нишевый продукт, который из малого бизнеса в большой не выйдет?
– В большой бизнес он может выйти только при условии [создания] сети. У нас есть несколько коллег, которые уже создают, – если говорить именно про парк альпак, – сети парков. Но у меня другое направление: не парк альпак, а все-таки агротуристический комплекс, в который будет входить [парк]. Сейчас мы часть территории выводим в рекреацию под строительство эко-отелей, и теплицы мы в этом году ставим, и детские лагеря – часть территории я сейчас планирую докупать, чтобы строить детский сельскохозяйственный лагерь, в котором будет идти вопрос об образовании детей в сфере сельского хозяйства. Ну и многое-многое другое. Парк огромный, и все направлено именно на сельское хозяйство – популяризацию сельской жизни. Агротуризм – это широкое понятие, и мне видится, что сейчас это направление набирает все большую популярность, интерес, и в будущем это будет хорошее направление туризма. Почему я так считаю? Во-первых, закон об агротуризме каждый год дополняется. Это очень свежий закон, ему не более 5 лет, и этому направлению не более 5 лет. Если мы говорим про гостиничный бизнес – ему сотни лет, конечно, он забирает огромную долю, или, к примеру, пляжный отдых. А это направление новое для нашей страны, и получить цифру в 10% за такой короткий строк, наверное, невозможно, потому что еще нет условий для ведения этого бизнеса четких и понятных. Что-то появляется, что-то убирается из закона. Также это направление очень сильно разнообразит отдых. Если говорить про Дальний Восток, я думаю, сильно разнообразит, потому что можно миксовать его с прогулками по городу, выездом на острова, пляжным отдыхом. Люди приезжают и видят, что у нас есть такая природа, растет что-то необычное, не свойственное для того региона, из которого люди приезжают, да даже люди, которые живут в нашем регионе не всегда знают, что у нас есть, потому что, согласитесь, в обычной жизни этим особенно не интересуешься, и нет никаких образовательных ярких программ, которые бы привлекали внимание и формировали интерес к сельской жизни. Всем кажется, что сельская жизнь – это что-то такое грязное, неинтересное, а это может быть красивое, увлекательное. И, как мне кажется, это будет все более востребовано еще и потому, что работать руками, а не головой очень важно, чтобы как-то перезагрузиться, отвлечься. На себе проверено.
Еще больше новостей в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь.
