«Ужас будет, но только не сейчас»: экономист Кривелевич о падении рубля

Фото: РБК Приморье

Курс рубля по отношению к иностранным валютам начал заметно слабеть с середины сентября. Доллар преодолел отметку в 90 руб., евро вырос до 103, юань впервые с апреля подорожал до 13. О том, есть ли предпосылки для укрепления российской национальной валюты, или это «крутое пике», рассказал кандидат экономических наук Максим Кривелевич.

– Максим, как вы оцениваете ситуацию: каким будет рубль в октябре 2024 года?

– У нас с вами традиционная рубрика – раз-два-три, ничего не произошло. Очень много было ожиданий, связанных с конфликтом на Ближнем Востоке относительно того, что сейчас прекратятся иранские поставки нефти в Китай, а значит, Россия захватит китайский рынок, и на нас хлынет бюджетное изобилие. Или от обратного: Саудовская Аравия для того, чтобы поддержать военную интервенцию против Ирана, начнет заливать мировой рынок нефтью, нефть начнут раздавать бесплатно и немножко доплачивать любому, кто согласится ее взять. Оба этих сценария, естественно, оказались совершенно фантастическими, каковыми они и должны были быть. Самое важное свойство больших систем – инерция. Оно есть в физике и точно так же есть в экономике. Очень многих наших коллег удивляет, но у экономики есть непреложные законы, очень близкие к физическим. Прежде всего, если что-то движется, оно продолжит двигаться, пока на него не будет воздействовать сила, которая эту траекторию движения изменит. Сейчас пока не произошло ничего такого, чтобы изменило долгосрочную или среднесрочную траекторию. Но только эти траектории у нас разные. У нас есть долгосрочная траектория, которая идет на снижение курса рубля по отношению к твердым валютам, прежде всего к доллару. Совершенно неизбежная ситуация, связанная с тем, что инфляция в рублях очень высокая и не подконтрольная, а инфляция в долларах бывает высокой и не подконтрольной, когда у власти демократы и сокращается, когда у власти республиканцы. Учитывая, что к власти может вернуться Дональд Трамп, у него очень жесткая антиинфляционная экономическая программа, мы вполне можем получить ситуацию, когда в Америке инфляция будет падать, а в России расти, соответственно, будет снижение рубля, просто как физическое следствие этого соотношения.

На краткосрочных промежутках времени любой рост рисков играет на производителей сырья. Почему? Потому что вы не можете остановить, допустим, нефтеперерабатывающий или сталелитейный комбинат, какой-то завод огромный, значит, вам нужно запасаться углем, нефтью, медью, никелем, алюминием и чем-то еще. Сейчас мы наблюдаем очень бодрый рост американской нефтянки. Несколько дней назад в эфире РБК я говорил: «Покупайте американскую нефтянку», и вот она уже выросла больше чем на 10%. И эта ситуация не прекратится. Почему? Это ставка участников рынка на приход Трампа, потому что сейчас американская нефтянка переживает очень тяжелые санкции, наложенные на нее Байденом. Байден почему-то горячий сторонник российской и иранской нефтянки, но противник американской, у Трампа противоположная точка зрения. А мы, при всех наших не нефтегазовых доходах, все-таки чрезвычайно зависим от экспорта сырья. Просто сейчас у нас линейка экспорта стала пошире. Там кроме нефти и газа есть еще удобрения, древесина, морепродукты необработанные и так далее. В любом случае, все сырьевые рынки связаны: будет дорожать сырье, будет большой приток денег в российскую экономику, будет дешеветь сырье, будет маленький приток денег. Сейчас отток остается стабильным, параллельный импорт работает, каждый из нас может в этом убедиться, не верить мне на слово, а зайти в магазин и посчитать количество импортных товаров. Если вы в магазине найдете телефон отечественной сборки, просто напишите в редакцию, я хочу на него посмотреть, что это зверь такой, ну или «Тойота Ленд Крузер Прадо» отечественной сборки, «Мерседес» С-класса отечественной сборки тоже было бы очень интересно увидеть. Вот поэтому в краткосрочной перспективе может быть либо состояние застоя, либо очень плавное движение между 100 и 90 руб. за доллар с тенденцией все-таки к росту к концу года, потому что импортные закупки. Но в долгосрочной перспективе мы увидим, конечно, и 120, и 150 руб. за доллар. Ужас-ужас будет, но только не сейчас. Это как тепловая смерть вселенной. Это, конечно, чрезвычайно значимое событие, но не надо уже сейчас садиться и начинать ее ждать. Не дождетесь.

– Да, с 2016 года люди ждали, а может и раньше.

– Раньше, конечно, раньше. Давайте вспомним знаменитую политику ЦБ 2008 года, которая называется «спасение утопающих – дело рук самих утопающих», когда они палец о палец не ударили для того, чтобы стимулировать выход экономики из кризиса. Они были заняты накоплением резервов, а не стимулированием экономического роста. Были другие кейсы, когда была развилка и можно было испугаться, если было большое желание. Давайте, наконец, вспомню 1998 год, когда испугаться было легко и приятно. Это знаменитый дефолт по ГКО, который формально не является государственным дефолтом, а по сути, конечно, им являлся. Но большие системы имеют инерционность, невозможно убить большую экономику, она всегда восстановится.

– Вы упомянули 1998 год, а я накануне слушала вашего коллегу экономиста Евгения Змиева. Он, оценивая действия ЦБ по повышению ключевой ставки, говорил, что ЦБ, по сути, раскручивает инфляционный маховик, и все это приведет к дефолту, который был в 1998 году, ключевая ставка может вырасти до 23%, а может и выше. Как вы оцениваете действия ЦБ?

– Вы знаете, я испытываю жалость по отношению к ЦБ. Это немножко похоже на моего кота, который пытается лапой подцепить запертую дверь. Он помнит, что, в принципе, если лапой дверь подергать, она откроется, и он повторяет те же самые действия с надеждой на другой результат. Да, теоретически, повышая ставку, можно добиться сокращения инфляции, об этом даже кое-что есть в учебниках. Этот механизм должен работать так: деньги становятся более дорогими, у вас пропадает желание их тратить, возникает желание сберегать, потому что высокие сберегательные проценты, у вас пропадает желание делать бизнес и брать кредиты. Если вы не берете кредиты, денег в экономике не прирастает. Поэтому теоретически эту дверь можно открыть лапой, теоретически можно сбить инфляцию повышением ставки. Только в данном случае дверь-то заперта на ключ, а именно: у нас источником денег в экономике не является кредит, у нас источником денег в экономике являются государственные расходы. Если, условно говоря, человек из какого-то малонаселенного пункта, где он получал зарплату в 25 тыс. руб., заключает контракт с Министерством обороны и получает 2 млн 100 тыс., это же все тот же один человек, а количество денег, которое он может потратить теперь увеличилось даже не на разы, а на порядки. У него есть семья, супруга, которая может пойти что-то купить в магазине, есть дети, которым он может оплатить обучение, он может закрыть старый кредит, взять новый. Таким образом, когда государство деньги в экономику вбрасывает, – посмотрите, сколько у нас реализуется крупных госпрограмм, сколько крупных строек реализуется, сколько в конце концов кредитов с государственным субсидированием выдается для поддержания экономического роста, – в этих условиях пытаться управлять ставкой – это лапой пытаться открыть запертую дверь.

– А для чего тогда они это делают?

– Есть замечательный советский анекдот: идет человек и выкапывает ямки, за ним идет другой и ямки закапывает. Бдительные старушки около подъезда набрасываются на второго человека с кулаками – ты что творишь, человек работает, а ты всю его работу портишь. Он говорит: старушки, отстаньте от меня, я не второй, я третий, а второй должен деревья сажать. Так вот, ЦБ продолжает работать третьим, будучи вторым. Они же что пишут в своем самом главном документе «Основные направления кредитно-денежной политики»? Они в прогнозе пишут: инфляция 4-4,5% при средней ставке 16%. Но тогда у меня возникает вопрос: хорошо, допустим, вы таким образом возьмете инфляцию под контроль, а зачем мне тогда бизнес делать? Если мои деньги теряют всего 4% в год, я их могу положить в госбумаги под 16%, или в облигации банка под ключ под 18,5%. Зачем мне делать бизнес и зарабатывать 20-25% годовых с большим риском и с большими усилиями, когда я могу зарабатывать 18% без всякого риска? Пропадает всякая мотивация к расширенному воспроизводству капитала, к введению бизнеса. Может ли экономика в этих условиях существовать? Вряд ли. Если инвесторы не вкладывают деньги, то ничего нигде и не происходит. Для того, чтобы рабочие начали работать, кто-то должен им купить станок. Если никто не покупает станок, рабочим работать негде. В условиях, когда у нас и так есть масса причин, по которым люди боятся инвестировать деньги и заниматься бизнесом, проводить такую политику, это, мягко говоря, достаточно спорное решение. Может быть второй вариант: они сами понимают, что все не так, что не может быть при инфляции 4% ставка 16% и при ставке 16% инфляция 4%. Соответственно, они не боятся ухудшить инвестиционный климат, потому что понимают, что ничего этого не будет, и тогда они просто приходят на работу, что называется «работу работать». Им поручили что-нибудь делать для контроля инфляции. Их позовут – отчитайтесь, а мы ставку повышаем.

– Что же делать простым гражданам? Валюта совершенно невыгодна для инвестиций, многие эксперты призывают вкладывать в золото, бриллианты. Я знаю, что вы золото не очень любите, но говорят, что сейчас это единственный и самый надежный инструмент для инвестиций.

– Я ничего не имею против золота как ювелирного металла. Мне даже золотая посуда нравится, но я не понимаю, как золото может быть инвестициями. Я понимаю, как инвестицией может быть приобретение облигаций: кто-то взял у вас в долг под проценты, если отдаст, то с процентами. Я понимаю, как может быть инвестицией приобретение акций: вы стали соучастником бизнеса, компании либо разоряются, либо богатеют, и вы как соучастник этой компании богатеете. Я совершенно не понимаю, каким образом с точки зрения экономики должно дорожать золото, кроме одного единственного сценария – это не золото дорожает, это деньги, в которых оно выражено, дешевеют, поэтому, если вы купите в нужное время золото, оно будет стоить меньше рублей. Но вы таким образом не зарабатываете, вы просто компенсируете потерю покупательной способности тех рублей, на которые вы купили золото. Это все равно что в шахматной партии с самого начала согласиться на ничью. То есть вы ничего не потеряли на снижении курса рубля к золоту, но ничего и не выиграли. Инвестиции должны приносить больше денег, чем рост цены на золото, потому что рост цены на золото – это как бы себестоимость вашей инвестиции. Другое дело, что, как и в любом бизнесе, в инвестиционном бизнесе у людей бывают ошибки, просчеты, неудачи, и в какой-то локальной ситуации оказывается, что инвестиция принесла, к примеру, убыток, а себестоимость ее осталась на месте. Купил бы золото, заработал бы X, купил чего-нибудь другого – заработал минус X, и человек думает: надо было золото покупать.

– Мне кажется, что золото – это скорее способ сохранения денег.

– Абсолютно, вот золотые слова. Золото – это просто способ сохранить стоимость, а не способ ее преумножить. Но, согласитесь, это скучно. Ведь мы же мыслящие люди, нам нужны какие-то цели, какие-то проекты. Просто сохранить свою стоимость – это, еще раз говорю, как до начала игры в шахматы согласиться на ничью. Зачем тогда за стол садиться?

– Золото скучно, а что не скучно?

– Очень нескучно сейчас все, что касается долгового рынка. Можно найти облигации, по которым очень велика вероятность выполнения обязательств, причем с доходностью 20 -28%. Это редкое интересное время, когда можно дать в долг под 28% и, скорее всего, тебе вернут долг с этими процентами. Очень редко такое бывает, только в период инфляционного кризиса. Сейчас можно начать подбирать акции американских компаний, которые очень сильно пострадали от действий демократической администрации. В надежде на то, что в ноябре выборы все-таки выигрывают республиканцы, эти акции могут показать двукратный-трехкратный рост. Но с очень важным дисклеймером: если выборы выиграют демократы, то на этом разочаровании купленные бумаги могут кратно упасть, потому что сейчас все уже тихонечко начинают верить в победу Трампа и в цену этих акций уже заложен шанс на их рост. А это немного похоже на женщину, которая начинает ненавидеть своего любимого актера после того, как он вдруг ее разочаровал. Таким образом у нас тут настоящие испанские страсти относительно американских акций и любви к ним инвесторов.

Можно еще посмотреть на китайский фондовый рынок. Они переживают очень непростое время, а очень непростое время формирует условия для хороших покупок. Я просто смотрю на акции китайских крупных брокерских контор – очень бодро растут. Это значит, что начинается аккумулирование денег на китайском рынке. Конечно, можно не угадать с компанией, вы можете выбрать ту единственную, которая не вырастет или те 10 или 50 из 100, которые не вырастут, но кто-то покажет очень неплохие результаты. А вообще самое лучшее сейчас – иметь инструменты, которые максимально быстро можно превратить в деньги, потому что вполне возможно, если в ноябре Трамп выиграет, то мы вернемся в то золотое время, когда мировая экономика возобновит свой рост, и тогда вам потребуются деньги. Из акций их выводить тяжело, больно и психологически некомфортно, из облигаций гораздо проще – почем купили, по той цене и продали. Поэтому, наверное, сейчас лучше сидеть в инструментах с фиксированной доходностью. И удивительное время: сейчас хорошо держать деньги в банках на депозитах.

– Да, но налоги? С этого года 13%.

– Даже 15%, но давайте относиться к налогам просто как к неизбежному злу. Мы же помним, что налог – это индивидуальный безвозмездный платеж. Нам государство, строго говоря, за наши налоги ничем не обязано. Единственная причина, по которой мы их платим – чтобы не утруждать себя риском судебной защиты от преследования налоговых органов. Поэтому давайте просто скажем так: это действие темных сил природы.

– Хорошо. Давайте резюмируем: как будет развиваться ситуация до конца года и может быть в ближайшие три года? Насколько возможен дефолт, если он возможен? Удастся ли нам все-таки сдержать инфляцию и нужно ли ее сдерживать, и что будет происходить с рублем?

– До дефолта нам еще много лет.

– Много – это сколько?

– Это зависит от того, насколько бодро наша Государственная Дума будет увеличивать расходную часть бюджета. По большому счету, у нас еще не все съедено. Необходимость в дефолте возникает не тогда, когда денег уже нет, а тогда, когда пропадает надежда найти деньги. Сейчас пока все преисполнены самыми радужными ожиданиями, потому что любая геополитическая напряженность трактуется как причина к росту цен. Это – первая часть истории. Вторая часть истории: все зависит от того, когда будут урегулированы политические конфликты, потому что любое послабление санкций или даже намек на ослабление санкций – это приток огромных объемов спекулятивного капитала. Мы все это наблюдали после 1998 года, когда здесь можно было за 10 тыс. долл. купить деревеньку с крестьянами, сюда просто хлынул капитал со всего мира. Этот капитал будет создавать рабочие места, давать валовой продукт и, самое главное, – наполнять бюджет, не то, что бы это была его цель, просто неизбежность. Поэтому, если у нас сначала упадут нефтяные цены и только потом начнется процесс политического урегулирования, мы можем увидеть дефолт на трехлетнем горизонте вообще легко и с удовольствием. Если у нас сначала вырастут нефтяные цены и потом будет политическое урегулирование, то до дефолта нам лет 8. Если случится политическое урегулирование, пока нефтяные цены будут на том же самом месте или не ниже, у нас дефолт не случится никогда, то есть до следующего политического кризиса. Вот такая интересная развилка, что называется, смотрим на этот светофор. Только у нас светофор не нормальный, как у всех, где цвета зажигаются по очереди, а хаотичный: смотрим, какой цвет на нем загорится.

Что касается инфляции, любые надежды на взятие ее под контроль при продолжении текущей кредитно-денежной политики можно отнести к магическому мышлению. С этим, что называется, в церковь или в синагогу, в мечеть, кому куда удобно – без дискриминации. А если мы говорим о том, что темп роста инфляции будет сокращаться – да, он будет сокращаться, но не из-за повышения ключевой ставки, а из-за того, что государство закрывает программы льготного кредитования. Государство очень быстро отказывается от самых разнообразных льгот и привилегий, которые давало субъектам бизнеса и населению. Сейчас все, что не связано с СВО, потихонечку становится не льготным. И мы здесь на Дальнем Востоке, наверное, – последние именинники, нам еще что-то достается и дольше других будет доставаться, поэтому мы должны в данной ситуации «не ждать, но готовиться» и использовать любые льготные режимы: свободные порты, территории опережающего развития, дальневосточную ипотеку, спецрайон острова Русский, международный ТОР, то есть успеть все это хоть как-то использовать на благо родного края, пока оно не кончилось. Вечным все это не будет, но на несколько лет программ хватит, потому что у государства огромные планы на развитие Дальнего Востока. Понятно, что их никто за год-два не свернет. Поэтому сидим частично в банковских депозитах, частично в облигациях, частично в бумагах американской нефтянки, частично подбираем китайские бумаги, которые могут вырасти на отскоке, начинаем присматриваться к российским акциям, но пока очень осторожно, без существенных покупок. Ну и для тех, у кого нет предшествующего негативного опыта, можно действительно взять немножко золота просто на всякий случай, вот для богатства, просто, чтобы было – на то место, которое раньше занимала недвижимость.

– И просто потому, что это красиво.

– Да, это просто красиво.

Еще больше новостей в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь.